Урок 43 МАЯКОВСКИЙ И РЕВОЛЮЦИЯ. ВЫРАЖЕНИЕ АВТОРСКОЙ ПОЗИЦИИ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ПЕРИОДА 1917–1921 гг.

Урок 43
Маяковский и революция.
Выражение авторской позиции
в произведениях периода 1917–1921 гг.

Цели: дать понятие об отношении Маяковского к революции, научить определять авторскую позицию в поэтическом тексте; развивать навыки анализа поэтического текста.

На доске записать цитаты, которые зададут тон дискуссии: «Его место в революции, внешне столь логичное, внутренне столь принужденное и пустое, навсегда останется для меня загадкой» (Б. Пастернак). «А я скажу, что без Маяковского русская революция бы сильно потеряла, так же как сам Маяковский – без Революции» (М. Цветаева).

Ход урока

I. Слово учителя.

Произведения Маяковского периода 1917–1921 годов, как пожаром, охвачены победительным пафосом отрицания. Поэт лихорадочно заклинает с угрожающей воинственностью и самоуверенностью: «Мы разливом второго потопа / перемоем миров города»; «Только тот коммунист истый, кто мосты к отступлению сжег»; «Стодюймовками глоток старье расстреливай!»; «Жаром, жженьем, железом, / светом жарь, / жги, / режь, рушь!». Это ведущий пафос более ранних произведений: «Нашего марша», «Радоваться рано», «Левого марша», двух «Приказов по армии искусств», «150 000 000», отчасти «Мистерии-буфф». Вечное бесповоротно превращается в прошлое и в упор расстреливается из оружия новых видов, ибо для Маяковского «революции нет без насилия». Обложив мир сплошным «Долой!», любого сомневающегося в необходимости революционного давления Маяковский обзывает обывателем, а «демократизмы, гуманизмы» откровенно зачисляет в разряд самых ядовитых противников пролетариата и подтверждает свои убеждения решимостью на примере в буквальном смысле самом кровном и убийственном:

А мы –

не Корнеля с каким-то Расином –

отца, –

предложи на старье меняться, –

мы

и его

обольем керосином

и в улицы пустим –

для иллюминаций.

Разумеется, все это далеко от традиций русской литературы, которые разрушаются на наших глазах.

Даже в «Оде революции» «твоих шестидюймовок тупорылые боровы / взрывают тысячелетие Кремля». Но не зря все-таки ведущие у поэта в это время жанры – марш, мистерия, ода и еще – плакат. Логика революции, по Маяковскому, исключает серединность. Отсюда – контрастная плакатная палитра, восторженное вознесение сопровождается и усиливается сатирой и руганью.

Поэтическое  в  какой-то  мере  измеряется  причастностью  к  партийности, творец слов уподобляется пролетарию, хотя бы и солнцеподобному (стихотворения «Владимир Ильич!», «Поэт и рабочий», «Необычайное приключение...»). Свергнув с престола Царя небесного, Маяковский назначает Богом человека, но не любого, разумеется, а человека новой, особой породы («Товарищи, мы, большевики, – люди особого склада. Мы особого  закала»  –  такими  словами  Сталин  открывал  свою речь «На смерть Ленина»).

Эволюцию темы революции можно проследить на примере стихов 1917–1920-х годов.

II. Литературная дискуссия (работа идет в группах).

1. Домашняя подготовка:

1-я группа представляет произведения, в которых Маяковский приветствует революцию («Моя революция», «Ода революции», «Левый марш»).

2-я группа – поэзию 20-х годов, в которой отражено стремление автора увидеть ростки будущего (поэмы «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо»).

Основной вопрос для обсуждения: как расценивать произошедшие  перемены?  Есть  ли  логика  в  развитии  художника?  Или  сдвиг необъясним?

2. Слово учителя.

Литературоведы советского периода рьяно противопоставляли двух Маяковских с безусловным предпочтением более позднего. Теперь знаки автоматически поменялись. Но ведь обнаруживается и преемственность, уже  давно  подмеченная  писателями  и  критиками  русского  зарубежья: М. Осоргиным, Н. Оцупом и особенно М. Слонимом.

Лирический герой ранних произведений отделяет себя от массы, даже от семьи:

Исчезни, дом,

                     Родимое место!

Прощайте! –

                     Отбросил ступеней последок.

Какое тому поможет семейство?!

Любовь цыплячья!

                     Любвишка наседок!

Революция воспринимается Маяковским как преображение мира в космическом масштабе, как перестройка самых основ жизни, поворот в историческом пути человечества:

Мы разливом второго потопа

Перемоем миров города.

                                «Наш марш»

Довольно жить законом,

Данным Адамом и Евой.

Клячу истории загоним...

                                «Левый марш»

Поэт связывал свои надежды на переделку мира, но ни на минуту не прекращается и борьба лирического героя с самим собой.

Вроде бы пропасть отделяет индивидуалиста, страдающего в безысходном трагическом одиночестве, от автора анонимных «150 000 000», который стремился к слиянию с массами. Но, оказывается, истоки этого явления в футуристическом творчестве Маяковского, когда поэт рассуждал в статьях о необходимости общественно полезного искусства. И тогда, и теперь нигилизм распространялся лишь на буржуазное, старое общество, только революция из мечты превратилась в действительность, поэтому пафос отрицания постепенно стал вытесняться пафосом утверждения.

Открывая поэму «Владимир Ильич Ленин», замечаем, что она, названная именем вождя, посвящается «множеству». Образ Ленина у Маяковского воплощает волю миллионов, а отдельная личность теперь ничтожна: «Единица – вздор, / единица – ноль». По содержанию поздние поэмы хроникальны: автор правдиво описал события революции: «Этот вихрь, / от мысли до курка, / и постройку, / и пожара дым / прибирала / партия / к рукам, / направляла, / строила в ряды». Но в них нет прогнозов на более поздние времена.

Важно отметить еще одну особенность стихов Маяковского о революции. Тяготение к плакату намечается у него уже накануне революции, а позже оно программно осознается в теории «социального заказа». Многие стихотворения Маяковского звучат как ораторские призывы, марши, лозунги: «Марш! Чтоб время сзади ядрами рвалось...»; «Флагами небо оклеивай!»; «Твори, выдумывай, пробуй!»

Маяковский не сразу находит свое место в послеоктябрьской России. Он принимал участие в росписи стен Страстного монастыря футуристическими лозунгами, написал пьесу «Мистерия-буфф», поставленную Мейерхольдом как первый спектакль революционного содержания. Но в это же время было написано стихотворение «Хорошее отношение к лошадям», в котором на чувство любви ко всему живому наложилось и затушевало агитационный пафос пронзительное чувство одиночества.

Подготовленный ученик читает стихотворение наизусть.

Революция увиделась поэту не в желанном пылу обновления, а в таком разгуле стихии, террора, что ему не находилось места среди устроителей новой жизни, пока он не примкнул к «Окнам сатиры» РОСТА.

Индивидуальное сообщение ученика «Окна сатиры» (материал учебника, с. 292–293).

«Всюду, на протяжении всего его – прямая речь с живым прицелом. От витии до рыночного зазывалы Маяковский неустанно что-то в мозги вбивает, чего-то от нас добивается – какими угодно средствами, вплоть до грубейших, неизменно удачных», – пишет Марина Цветаева.

III. Итоги урока.

Домашнее задание.

На основе изученного материала и статьи учебника «Октябрь в поэзии Маяковского» (с. 290–293) выполнить задание 6, с. 308.

Маяковский и Блок приняли Октябрьскую революцию. В чем разница в изображении движущих сил революции у двух поэтов? (Сделайте сравнительный анализ поэм «Хорошо!» и «Двенадцать».)