Редьярд Киплинг (1865-1936)

Редьярд Джозеф Киплинг - автор детских сказок о любопытном слонёнке, о смелом, бесстрашном мангусте Рикки-Тикки, о кошке, которая гуляла сама по себе, и о многих других животных.

В каждой сказке - большая фантазия, юмор, невероятные при­ключения героев. Автор беседует со своим маленьким читателем про­сто, весело, задушевно, раскрывая перед ним тайны жизни живот­ных в джунглях, океанах, саваннах*.

Р. Киплинг - автор знаменитой сказки «Маугли».

Прочитай её. И перед тобой откроется удивительный и таин­ственный мир джунглей. Здесь свой Закон, по которому живут «бра­тья по крови». Маугли - человеческий детёныш. Он вырос вместе с волчатами. Отец Волк, пантера Багира, медведь Балу обучили его, подготовили к борьбе с грозным тигром Шер-Ханом.

Маугли.

I

Было семь часов знойного вечера, когда Отец Волк про­снулся после дневного отдыха, почесался, зевнул и расправил онемевшие лапы одну за другой, прогоняя сон.

Мать Волчица дремала, положив свою крупную серую морду на четырёх волчат, а те ворочались и повизгивали, и луна осветила устье* пещер, где жила вся семья.

-      Кто-то взбирается на гору, - сказала Мать Волчица, шевельнув одним ухом. - Приготовься.

Кусты в чаще слегка зашуршали, и Отец Волк присел на задние лапы, готовясь к прыжку. И тут, если бы вы наблю­дали за ним, то увидели бы самое удивительное на свете - как волк остановился на середине прыжка. Он бросился вперёд, ещё не видя, на что бросается, а потом круто остановился. Вышло так, что он подпрыгнул кверху на четыре или пять футов и сел на том же месте, где оторвался от земли.

-      Человек! - огрызнулся он. - Человечий детёныш! Смотри!

Прямо перед ним, держась за низко растущую ветку, сто-

ял голенький смуглый ребёнок, едва научившийся ходить, - мягкий, весь в ямочках, крохотный живой комочек. Такой крохотный ребёнок ещё ни разу не заглядывал в волчье лого­во* ночной порой. Он посмотрел в глаза Отцу Волку и засме- ялся.

-     Это и есть человеческий детёныш? - спросила Мать Вол­чица. - Я их никогда не видела. Принеси его сюда.

Волк, привыкший носить своих волчат, может, если нуж­но, взять в зубы яйцо, не раздавив его, и хотя зубы Отца Вол­ка стиснули спинку ребёнка, на коже не осталось даже цара­пины, после того как он положил его между волчатами.

-     Какой маленький! Совсем голый, а какой смелый! - лас­ково сказала Мать Волчица (ребёнок проталкивался среди волчат поближе к тёплому). - Ой! Он сосёт вместе с другими! Так вот он какой, человечий детёныш!

Ну когда же волчица могла похвастаться, что среди её волчат есть человечий детёныш!

-      Я слыхал, что это бывало и раньше, но только не в на­шей Стае и не в моё время, - сказал Отец Волк. - Он совсем безволосый, и я мог бы убить его одним шлепком. Погляди, он смотрит и не боится.

Лунный свет померк в устье пещеры: большая квадратная голова и плечи Шер-Хана загородили вход. Шакал Табаки визжал позади него:

-      Господин, господин, он вошёл сюда!

-      Шер-Хан делает нам большую честь, - сказал Отец Волк, но глаза его злобно сверкнули. - Что нужно Шер-Хану?

-      Мою добычу! Человечий детёныш вошёл сюда, - сказал Шер-Хан. - Его родители убежали. Отдайте его мне.

Шер-Хан прыгнул в костёр дровосека, обжёг себе лапы и теперь бесился. Однако Отец Волк отлично знал, что вход в пещеру слишком узок для тигра. Даже там, где Шер-Хан сто­ял сейчас, он не мог пошевельнуть ни плечом, ни лапой. Ему было тесно, как человеку, который вздумал бы драться в бочке.

-      Волки - свободный народ, - сказал Отец Волк. - Они слушаются только Вожака Стаи, а не всякого полосатого лю­доеда. Человечий детёныш наш. Захотим, так убьём его и сами.

-      На своём дворе всякая собака лает! Посмотрим, что ска­жет Стая насчёт приёмыша из людского племени! Детёныш мой, и рано или поздно я его съем, о вы, длиннохвостые воры!

Мать Волчица, тяжело дыша, бросилась на землю около своих волчат, и Отец Волк сказал ей сурово:

-      На этот раз Шер-Хан говорит правду: детёныша надо показать Стае. Ты всё-таки хочешь оставить его себе, Мать?

-      Оставить себе? - тяжело водя боками, сказала Волчица. - Он пришёл к нам совсем голый, ночью, один, и всё же он не боялся! Смотри, он уже оттолкнул одного из моих волчат!

II

Отец Волк подождал, пока его волчата подросли и начали понемногу бегать, и в одну из тех ночей, когда собиралась Стая,

повёл волчат, Маугли и Мать Волчицу на Скалу Совета. Это была вершина холма, усеянная большими валунами, за кото­рыми могла укрыться целая сотня волков.

Акёла, большой серый волк-одиночка, избранный вожа­ком всей Стаи за силу и ловкость, лежал на скале, растянув­шись во весь рост. Под скалой сидело сорок с лишним волков всех возрастов и мастей* - от седых, как барсуки, ветеранов, расправлявшихся в одиночку с буйволом, до молодых чёрных трёхлеток, которые воображали, что им это тоже под силу. Волк-одиночка уже около года был их вожаком. В юности он два раза попадал в волчий капкан, однажды люди его избили и бросили, решив, что он издох, так что нравы и обычаи лю­дей были ему знакомы. На Скале Совета почти никто не раз­говаривал. Волчата кувыркались посередине площадки, кру­гом сидели их отцы и матери. Время от времени один из взрос­лых волков поднимался неторопливо, подходил к какому-ни­будь волчонку, пристально смотрел на него и возвращался на своё место, бесшумно ступая. Иногда мать выталкивала свое­го волчонка в полосу лунного света, боясь, что его не заметят. Акела взывал со своей скалы:

-      Закон вам известен, Закон вам известен! Смотрите же, о волки!

И заботливые матери подхватывали:

-      Смотрите же, смотрите хорошенько, о волки!

Наконец - и Мать Волчица вся ощетинилась, когда подо­шла их очередь, - Отец Волк вытолкнул на середину круга Лягушонка Маугли. Усевшись на землю, Маугли засмеялся и стал играть камешками, блестевшими в лунном свете.

Акела ни разу не поднял головы, лежавшей на передних лапах, только время от времени всё так же повторял:

-      Смотрите, о волки!

Глухой рёв донёсся из-за скалы - голос Шер-Хана:

-      Детёныш мой! Отдайте его мне! Зачем Свободному На­роду человечий детёныш?

Но Акела даже ухом не повёл. Он сказал только:

-      Смотрите, о волки! Зачем Свободному Народу слушать чужих? Смотрите хорошенько!

Волки глухо зарычали хором, и один из молодых четы­рёхлеток в ответ Акеле повторил вопрос Шер-Хана:

-      Зачем Свободному Народу человечий детёныш?

А Закон Джунглей говорит, что если поднимается спор о том, можно ли принять детёныша в Стаю, в его пользу долж­ны высказаться по крайней мере два волка из Стаи, но не отец и не мать.

-      Кто за этого детёныша? - спросил Акела. - Кто из Сво­бодного Народа хочет говорить?

Ответа не было, и Мать Волчица приготовилась к бою, который, как она знала, будет для неё последним, если дело дойдёт до драки.

Тут поднялся на задние лапы и заворчал единственный зверь другой породы, которого допускают на Совет Стаи, - Балу, ленивый бурый медведь, который обучает волчат Зако­ну Джунглей, старик Балу, который бродит где ему вздумает­ся, потому что он ест одни только орехи, мёд и коренья.

-      Человечий детёныш? Ну что же, - сказал он, - я за де­тёныша. Он никому не принесёт вреда. Я не мастер гово­рить, но говорю правду. Пусть он бегает со Стаей. Давайте примем детёныша вместе с другими. Я сам буду учить его.

-      Нам нужен ещё кто-нибудь, - сказал Акела. - Балу ска­зал своё слово, а ведь он учитель наших волчат. Кто ещё будет говорить, кроме Балу?

Чёрная тень легла посреди круга. Это была Багйра, чёр­ная пантера, чёрная вся сплошь, как чернила, но с отметинами, которые, как у всех пантер, видны на свету, точно лёгкий узор. Все в джунглях знали Багиру, и никто не захотел бы стано­виться ей поперёк дороги, ибо она была хитра, как Табаки, отважна, как дикий буйвол, и бесстрашна, как раненый слон.

Зато голос у неё был сладок, как дикий мёд, капающий с дере­ва, а шкура мягче пуха.

-      О Акела, и ты, Свободный Народ, - промурлыкала она, - в вашем собрании у меня нет никаких прав, но Закон Джунг­лей говорит, что, если начинается спор из-за нового детёны­ша, жизнь этого детёныша можно выкупить. И в Законе не говорится, кому можно, а кому нельзя платить этот выкуп. Правда ли это?

-      Так! Так! - закричали молодые волки, которые всегда голодны. - Слушайте Багиру! За детёныша можно взять вы­куп. Таков Закон.

-      Я знаю, что не имею право говорить здесь, и прошу у вас позволения.

-      Так говори же! - закричало двадцать голосов разом.

-      Стыдно убивать безволосого детёныша. Кроме того, он станет отличной забавой для вас, когда подрастёт. Балу за­молвил за него слово. А я к слову Балу прибавлю буйвола, только что убитого буйвола, всего в полумиле отсюда, если вы примете человечьего детёныша в Стаю, как полагается по Закону. Разве это так трудно?

Тут поднялся шум, и десятки голосов закричали разом:

-      Что за беда? Он умрёт во время зимних дождей. Его сожжёт солнце. Что может нам сделать голый Лягушонок? Пусть бегает со Стаей. А где буйвол, Багира? Давайте примем детёныша!

Маугли по-прежнему играл камешками и не видел, как волки один за другим подходили и осматривали его. Наконец все они ушли с холма за убитым буйволом, и остались только Акела, Багира, Балу и семья Лягушонка Маугли. Шер-Хан всё ещё ревел в темноте — он очень рассердился, что Маугли не отдали ему.

-      Да, да, реви громче! - сказала Багира себе в усы. - При­дёт время, когда этот голышонок заставит тебя реветь на дру­гой лад, или я ничего не смыслю в людях.