Уроки 85–86 ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО АЛЕКСАНДРА ИСАЕВИЧА СОЛЖЕНИЦЫНА. СВОЕОБРАЗИЕ РАСКРЫТИЯ «ЛАГЕРНОЙ» ТЕМЫ В ТВОРЧЕСТВЕ ПИСАТЕЛЯ

Уроки 85–86
Жизнь и творчество Александра Исаевича
Солженицына. Своеобразие раскрытия
«лагерной» темы в творчестве писателя

Цели: познакомить с жизнью и творчеством Солженицына; отметить своеобразие звучания «лагерной» темы в повести «Один день Ивана Денисовича»; развивать навыки анализа текста, подготовки развернутого ответа на вопрос.

Ход уроков

Солженицын – пророк в своем отечестве. Можно без преувеличения сказать, что это центральная фигура современной русской литературы… Читать Солженицына – большой труд. …его осмысление и понимание – одна из самых актуальных задач, стоящих и перед каждым думающим человеком, которому небезразлична национальная судьба, и перед обществом, ищущим Национальной идеи…

М. М. Голубков

I. Вступительное слово.

Среди новых тем, появившихся в литературе «оттепели», выделяется и «лагерная» тема, затронувшая не одну тысячу судеб советских граждан. Сталинское правление осталось в истории как время репрессий и жестоких ограничений свободы личности, но об этом стало возможно говорить только после смерти «вождя народов».

Вот некоторые факты (историческая справка может быть подготовлена учащимся).

Послевоенное время исследователи считают апогеем сталинизма, когда количество политзаключенных резко возросло. На 1 января 1950 г., по данным В. Н. Земскова, насчитывалось 2,6 млн зэков (в 1946 г. почти в 4 раза меньше), в том числе 1,4 млн лагерников, из которых 60 тыс. – каторжане. В тюрьмах – до четверти миллиона. В ссылке и высылке – 2,7 млн человек. К ним прибавь 2–3 млн пленных. В 1947 году смертную казнь отменили, заменив 25-летним заключением. Через три года казнь восстановили, а срок оставили.

Через проверочные лагеря пропустили 2 млн пленных и репатриированных, из них 0,9 млн направили в лагеря или ссылку. Почти 50 % зэков во второй половине 40-х гг. – политические, многие из них «повторники», получившие новый срок после отсидки с 1937–1938 гг. Из Западной Украины выслали 175 тыс. человек, из Прибалтики – 160 тыс., с Черноморского побережья – 60 тыс. (в основном греков) и т. д. Они все были очень нужны: одновременно во многих местах строились разнообразные гиганты очередной пятилетки.

Тоталитарный режим достиг верхней планки, невозможность его движения далее по нарастающей стала если не осознаваться, то ощущаться. Писатель К. М. Симонов (1915–1979) заметил, что с конца войны множились иллюзии: должно случиться нечто, двигающее страну в сторону либерализации. Возникла атмосфера ожидания обновления. Это понимал Сталин. Поэтому репрессивная машина стала усиливать свои обороты.

Среди авторов, кто отличается широким охватом «лагерной» темы, выделяется Александр Исаевич Солженицын.

II. Слово учителя о писателе и его творчестве.

В Нобелевской лекции А. И. Солженицын размышляет о двух типах писателей ХХ века: «Один художник мнит себя творцом независимого духовного мира и взваливает на свои плечи акт творения этого мира… – но подламывается, ибо нагрузки такой не способен выдержать смертный гений; как и вообще человек, объявивший себя центром бытия… Другой знает над собой силу высшую и радостно работает маленьким подмастерьем под небом Бога, хотя ещё строже его ответственность за всё написанное, нарисованное, за воспринимающие души».

Себя как художника он относит, безусловно, ко второму типу, что и определяет целиком его творческую позицию. 

Писатель стал свидетелем важных исторических событий ХХ века.

Окончание физико-математического факультета Ростовского университета и вступление во взрослую жизнь пришлось на 1941 год. 22 июня, получив диплом, он приезжает на экзамены в Московский институт истории, философии и литературы (МИФЛИ), на заочных курсах которого занимался с 1939 года. Очередная сессия приходится на начало войны.

В октябре мобилизован в армию, вскоре попадает в офицерскую школу в Костроме. Летом 1942 года – звание лейтенанта, а в конце – фронт. Офицером-артиллеристом он проходит путь от Орла до Восточной Пруссии, награждается орденами.

9 февраля 1945 года капитана Солженицына арестовывают на командном пункте его начальника, генерала Травкина, который спустя уже год после ареста даст своему бывшему офицеру характеристику, где вспомнит, не побоявшись, все его заслуги – в том числе ночной вывод из окружения батареи в январе 1945 года, когда бои шли уже в Пруссии.

После ареста – лагеря: в Новом Иерусалиме, в Москве у Калужской заставы, в спецтюрьме № 16 в северном пригороде Москвы (та самая знаменитая Марфинская «шарашка», описанная в романе «В круге первом», 1955–1968).

С 1953 года Солженицын – «вечный ссыльнопоселенец» в глухом ауле Джамбульской области, на краю пустыни. В 1957 году – реабилитация и сельская школа в поселке Торфопродукт недалеко от Рязани, где он учительствует и снимает комнату у Матрены Захаровой, ставшей прототипом знаменитой  хозяйки  «Матрениного  двора»  (1959).  В  1959  году  Солженицын «залпом», за три недели, создает переработанный, «облегченный» вариант  рассказа  «Щ – 854»,  который после долгих хлопот А. Т. Твардовского и с благословения самого Н. Хрущева увидел свет в «Новом мире» (1962, № 11) под названием «Один день Ивана Денисовича». Это – первая публикация Солженицына.

К этому моменту Солженицын имеет за плечами серьёзный писательский опыт – около полутора десятилетий. «В литературном подполье мне стало не хватать воздуха», – писал Солженицын в автобиографической книге «Бодался теленок с дубом». Именно в литературном подполье создаются роман «В круге первом», несколько пьес, киносценарий «Знают истину танки!» о подавлении Экибастузского восстания заключенных, начата работа над «Архипелагом ГУЛАГом».

В середине 60-х годов создается повесть «Раковый корпус» и «облегченный» вариант романа «В круге первом», но они выходят только на Западе.

В 1970 году Солженицын становится лауреатом Нобелевской премии; выехать  из  СССР  он  не  хочет,  опасаясь лишиться гражданства и возможности бороться на родине, – поэтому личное получение премии и речь нобелевского лауреата пока откладываются. В то же время его положение в СССР все более ухудшается: в ноябре 1969 г. Солженицына исключают из Союза писателей, в советской прессе разворачивается кампания травли писателя. Это заставляет его дать разрешение на публикацию в Париже книги «Август Четырнадцатого» (1971) – первого тома эпопеи «Красное колесо». В Париже в 1973 году увидел свет и первый том «Архипелага ГУЛАГ».

Идеологическая оппозиционность не только не скрывается Солженицыным, но и прямо декларируется. Писатель создает цикл публицистических статей для сборника «Из-под глыб» («На возврате дыхания и сознания», «Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни», «Жить не по лжи!»), 1974 г.

Разумеется,  говорить  о  публикации  этих  произведений  не  приходилось – они распространялись в самиздате, перепечатывались на машинке, передавались из рук в руки.

В феврале 1974 года на пике травли Солженицына арестовывают и заключают в Лефортовскую тюрьму. Под давлением мировой общественности его освобождают, но лишают советского гражданства и высылают из СССР. О жизни на Западе повествует вторая автобиографическая книга «Угодило зернышко промеж двух жерновов», публикацию которой он начал в «Новом мире» в 1998–1999 годах.

В 1976 году писатель с семьёй переезжает в Америку. Здесь он работает над полным собранием сочинений и продолжает исторические исследования, результаты которых ложатся в основу эпопеи «Красное колесо».

Солженицын всегда был уверен, что вернется в Россию. На вопрос западного журналиста он так сказал об этом: «Знаете, странным образом, я не только надеюсь, я внутренне в этом убежден. Я просто живу в этом ощущении: что обязательно я вернусь при жизни. При этом я имею в виду возвращение живым человеком, а не книгами, книги-то, конечно, вернутся. Это противоречит всяким разумным рассуждениям, я не могу сказать: по каким объективным причинам это может быть, раз я уже не молодой человек. Но ведь и часто история идет до такой степени неожиданно, что мы самых простых вещей не можем предвидеть».

Предвидение Солженицына сбылось: в конце 80-х годов это возвращение стало постепенно осуществляться. В 1989 году в «Новом мире» публикуются Нобелевская лекция и главы из «Архипелага ГУЛАГ», а затем, в 1990 году, – роман «В круге первом» и повесть «Раковый корпус».

В августе 1990 года Солженицыну было возвращено гражданство СССР. В 1994 году писатель возвратился в Россию. Несколько письменных столов, на которых лежат десятки раскрытых книг и незаконченные рукописи, составляют основное бытовое окружение писателя и в Вермонте (США), и в России. Он продолжает работать: появилась публицистическая книга «Россия в обвале», в журнале «Новый мир» публикуются его новые рассказы. Цель и смысл жизни Солженицына – писательство: «Моя жизнь, – говорил он, – проходит с утра до позднего вечера в работе. Нет никаких исключений, отвлечений, отдыхов, поездок, – в этом смысле я действительно делаю то, для чего я был рожден».

III. Своеобразие раскрытия «лагерной» темы в повести «Один день Ивана Денисовича».

1. Слово учителя.

Одним из первых произведений в творческой биографии Александра Исаевича Солженицына стала повесть «Один день Ивана Денисовича», напечатанная в «Новом мире» (1962, № 11). Автор дебютировал в солидном возрасте – в 1962 году ему было 44 года – и сразу заявил о себе как зрелый, самостоятельный мастер. «Ничего подобного давно не читал. Хороший, чистый, большой талант. Ни капли фальши…» Это самое первое впечатление А. Твардовского, который прочитал произведение в рукописи.

Вхождение Солженицына в литературу было воспринято как «литературное чудо», вызвавшее у многих читателей сильный эмоциональный отклик.

Примечателен один трогательный эпизод, который подтверждает необычность литературного дебюта Солженицына. Одиннадцатый номер «Нового мира» с повестью Солженицына пошел к подписчикам! А в самой редакции шла раздача этого номера избранным счастливчикам. Был тихий субботний вечер. Как позже рассказывал об этом событии А. Твардовский, было, как в церкви: каждый тихо подходил, платил деньги и получал долгожданный номер. Вот и вы можете себя представить среди тех счастливчиков – первых читателей повести.

2. Работа с текстом.

Повесть  «Один  день  Ивана  Денисовича»  привлекла  внимание  читателей не только своей неожиданной темой, новизной материала, но и своим художественным совершенством. «Вам удалось найти исключительно сильную форму», – писал Солженицыну Шаламов. Сам автор относил свое произведение к жанру рассказа. Жанровое обозначение «повесть» появилось по предложению Твардовского, который хотел придать рассказу «больше весу». Повесть полностью соответствует основному  эстетическому требованию Солженицына: выражать правду жизни во всей её полноте.

– Найдите в повести эпизоды, выражающие основное эстетическое кредо автора.

Авторский замысел родился в 1952 году в Экибастузском Особлаге: «Просто был такой лагерный день, тяжелая работа, я таскал носилки с напарником и подумал: как нужно бы описать весь лагерный мир – одним днем… достаточно в одном дне собрать как по осколочкам, достаточно описать только один день одного среднего, ничем не примечательного человека с утра до вечера. И будет всё».

– Объясните  смысл  названия  рассказа.  Как  оно  сказалось  на  его сюжете?

Твардовский оценил такой угол зрения, он увидел, чтó отразилось в зеркале одного дня: «Описан один день, но о тюрьме сказано всё». Первоначальное название рассказа – «Щ – 854». В редакции «Нового мира» родилось окончательное название, по-другому определился и жанр произведения – повесть.

– Образ Шухова. По отдельным деталям восстановите его прошлое. Что дорого писателю в этом герое? Какие уроки лагерной жизни извлекает Шухов?

«Лагерь глазами мужика», – сказал Лев Копелев, передавая Твардовскому рукопись Солженицына. Да, глазами Шухова, потому что глазами Буйновского или Цезаря мы бы увидели лагерь другим. Лагерь – это особый мир со своим «пейзажем», со своими реалиями: зона, фонари зоны, вышки, бараки, колючая проволока, начальник режима, зэки, черный бушлат с номером, пайка, миска с баландой, надзиратели, собаки…

Солженицын воссоздает подробности лагерного быта: мы видим, что и как едят зэки, что курят, где достают курево, как спят, во что одеваются, где работают, как говорят между собой и как с начальством, что думают о воле, чего сильнее всего боятся и на что надеются.

Автор пишет так, что мы узнаем жизнь зэка не со стороны, а изнутри, от «него». Солженицын создал на страницах своих произведений образ огромной впечатляющей силы – «Архипелаг ГУЛАГ».

Твардовский считал «удачным выбор героя». По признанию автора, «образ Ивана Денисовича сложился из солдата Шухова, воевавшего с ним в советско-германскую войну (и никогда не сидевшего), общего опыта пленников и личного опыта автора в Особом лагере каменщиком. Остальные лица – все из лагерной жизни, с их подлинными биографиями». Рассказывая о лагере и о лагерниках, Солженицын пишет не о том, как там страдали, а о том, как удавалось выжить, сохранив себя как людей. Шухову навсегда запомнились слова первого его бригадира, старого лагерного волка Куземина: «В лагере вот кто погибает: кто миски лижет, кто на санчасть надеется, да кто к куму ходит стучать».

– Автор и его герои. Кого автор выделяет из лагерного люда? О ком пишет с симпатией? Кого называет «дерьмом»?

«В «Одном дне…» есть лица, о которых автор рассказывает с большой симпатией: это бригадир Тюрин, Шухов, латыш Кильдигс, Сенька Клевшин. Писатель выделяет еще одного героя, не названного по имени. Всего полстраницы занимает рассказ о «высоком молчаливом старике». Сидел он по тюрьмам и лагерям несчетное число лет, и ни одна амнистия его не коснулась.  Но себя не потерял. «Лицо его вымотано было, но не до слабости фитиля – инвалида, а до камня тесаного, темного. И по рукам, большим, в трещинах и черноте, видать было, что не много выпало ему за все годы отсиживаться придурком».

«Придурки» – лагерные «аристократы» – лакеи: дневальные по бараку, десятник Дэр, «наблюдатель» Шкуропатенко – «первые сволочи, сидевшие в зоне, людей этих работяги считали ниже дерьма».

Судьбы героев повести убеждают, что историю тоталитаризма Солженицын вел не с 1937 года, а с первых послеоктябрьских лет. Об этом говорят лагерные сроки зэков. Безымянный «высокий молчаливый старик» сидит с первых советских лет. Первый бригадир Шухова – Куземин был арестован в «год великого перелома», а последний – Тюрин – в 1933, в «год победы колхозного строя». Наградой за мужество в немецком плену стал десятилетний срок для Сеньки Клевшина… С думой о них, с воспоминаний о них Солженицын начал работу над главной своей книгой «Архипелаг ГУЛАГ».

ПОСВЯЩАЮ

всем, кому не хватило жизни

об этом рассказать.

И да простят они мне,

что я не все увидел,

не все вспомнил,

не обо всем догадался.

3. Самостоятельная работа в группах (или можно дать как домашнее задание).

1-я группа: В каких случаях автор относится к своим героям с симпатией, в каких – с иронией, а в каких – с неприязнью? Чем вы объясните выбор Шухова на роль центрального героя?

2-я группа: Прокомментируйте сцены – столкновения: Буйновский – Волковой, бригадир Тюрин – десятник Дэр.

3-я группа: Раскройте  нравственный  подтекст  ситуаций:  Шухов – Цезарь.

4-я группа: Какую роль в повести играют биографии героев?